В Пресненском районном суде Москвы, где продолжается процесс экс-губернатора Кировской области Никиты Белых, ждут главного свидетеля обвинения — немецкого бизнесмена Юрия Зудхаймера. Именно Зудхаймер передал Белых 150 тысяч евро, с которыми губернатор был задержан ФСБ. Никита Белых вымогательство взятки отрицает и называет все случившееся провокацией силовиков.
Затем стороны заслушали аудиозаписи переговоров Зудхаймера и Белых. На первой встрече собеседники обсуждали дачный сезон в Кирове, после чего Зудхаймер рассказывал про яхтинг на Канарах. «Волны, три метра высота! Женщины рыгают, дети капризничают, к берегу не подойти!» — сетовал он. Затем бизнесмен перешел к деловым вопросам: он пожаловался на то, что деньги «нереально взять с завода» и попросил дать ему время, чтобы не платить 19 процентов за обналичивание. Белых ответил, что времени у бизнесмена есть до «мая-июня», и попросил сотрудников НЛК изложить проблемы, с которыми сталкивается предприятие.
Комментируя запись, Белых рассказал, что встреча происходила в «Кофемании» в Москве, а денежный вопрос касался его просьбы помочь с избирательной кампанией путем перечисления средств на счет Военно-Исторического общества. При этом он отметил, что речь о том, чтобы деньги передавались наличными, не шла.
Затем прокурор включила вторую запись — из аэропорта Риги. На встрече Зудхаймер жаловался на своего бывшего бизнес-партнера Ларицкого, называя его «шарлатаном», который «просто украл» около 50 млн рублей. После этого Белых вновь вернулся к вопросу о грядущих выборах: «Сможете ли вы там чем-то помочь?». Отвечая на вопрос об объеме помощи, Белых сказал, что, как и в прошлый раз, нужно «двести». Губернатор объяснил, что деньги нужно будет перевести на счет Военно-Исторического общества, но затем согласился с предложением Зудхаймера передать деньги наличными.
Выступая в суде, Белых вновь повторил, что действительно просил помочь в избирательной кампании путем перечисления денег, но, по его мнению, следствие исказило содержание этой встречи. «Что из прослушанного говорит о вымогательстве с целью личного обогащения за действия, связанные с покровительством бизнеса? Очень четко я его прошу помочь с избирательной кампанией, объясняю, зачем, и как можно перевести деньги. Ни о какой связи этого с моими действиями относительно компаний [Зудхаймера] и речи не идет», — уверял он. Согласие на возможность передачи денег наличными экс-губернатор назвал ошибкой: «Предполагал, что эти наличные средства будут внесены на счет либо фондов, либо, если будет найден достойный вноситель, то и на избирательный счет».
Цуканов — генеральный директор Нововятского лыжного комбината. С 2014 года он работал замгендиреткора, с 1 апреля стал гендиректором решением совета директоров и до сих пор занимает эту должность. Также в 2012 году Цуканов был замгендиректором УК «Лесхоз», а в ноябре 2013 года стал гендиректором этого предприятия.
Отвечая на вопрос прокурора, какова роль Юрия Зудхаймера в этих организациях, Цуканов рассказывает, что тот является основным акционером НЛК.
— Я с ним познакомился до начала своей деятельности в УК «Лесхоз», и мне было сделано предложение поработать в этих компаниях с целью того, чтобы организовать правильно деятельность УК «Лесхоз». Впоследствие мне было предложено возглавить НЛК.
Отвечая на вопрос судьи, свидетель говорит, что до этого предложения они знакомы с бисзнесменом не были. Познакомил их Андрей Якубук — знакомый Зудхаймера, который, по словам свидетеля, юридичеки к деятельности этих предприятий отношения не имел.
Гособвинение представляют два прокурора — Марина Дятлова и Светлана Тарасова. Последние несколько заседаний Тарасовой не было, судя по ее загару, она была в отпуске. Судья Татьяна Васюченко просит Тарасову не тараторить:
— Мы не успеем ничего записать, уважаемый прокурор! Не успеем!
Прокурор спрашивает, какова была роль правительства Кировской области в согласовании этих проектов.
Цуканов говорит, что эта роль регламентируется внутренними актами правительства области: «Имеется комиссия, и уже после рассмотрения на уровне правительства области проект передается в Минропмторг, где уже предпринимается дальнейшее решение». О роли губернатора он рассказывает, что тот подписывал распоряжения о рассмотрении и внесении заявки в правительство Кировской области.
Свидетель говорит очень невнятно.
— Вам что-либо известно об оказании Белых покровительства в деятельности УК «Лесхоз»?
— Дословно про покровительство я не могу рассудить… На встречах в правительстве, в том числе при участии НЮ, вопросы об участии УК «Лесхоз» и НЛК, они рассматривались.
— Какое ваше общее мнение, заинтересован ли был Белых в реализации или нет?
— Сложно сказать… Ситуация менялась. По УК «Лесхоз» все прекрасно понимали, и это есть в протоколах совместных совещаний, что инвестпроект этот, в таком виде, в котором он был на момент совещаний, реализовываться не может.
По словам Цуканова, он говорит о совещании феврале 2014 года, где в том числе и Белых подчеркивал, что в инвестпроектах нужно что-то менять, поскольку в таком виде проект реализован быть не может.
Смена собственника — Ларицкого сменил Зудхаймер — произошла в июне 2013 года, замечает свидетель. Он рассказывает, что после анализа сложившейся ситуации стало понятно, проект не будет реализован «в таком виде». Цуканов рассказывает, что основной параметр реализации проектов в области освоения лесов — это выделение лесосеки и лесного фонда со льготной ставкой арендной платы без проведения аукциона. Если же проект будет исключен из перечня приоритетных, то компания станет терпеть убытки — ей выставили бы неустойку и расторгли бы договора аренды участков. «То есть фактически компания осталась бы без леса и вынуждена была бы заплатить очень крупную сумму», — поясняет он.
— Все прекрасно понимали, что нужно выходить из этой ситуации, поэтому менеджменту компании была поставлена задача проработать возможные варианты и дать предложение со стороны компании правительству области о возможных изменениях. Выработать с нашей стороны предложение, как мы видим со своей стороны ситуацию для внесения изменений и заверешния этого инвестпроекта. Такие предложения были выработаны и направлены в правительство. Они были изложены в письме о внесении изменений в концепцию, — отвечает Цуканов после долгого раздумья.
По его словам, первые предложения УК «Лесхоз» были отвергнуты правительством. Прокурор просит назвать конкретные даты, на что свидетель отвечает, что с этим лучше справится свидетель Рыжков. В отвергнутых предложениях речь шла о том, чтобы начать «пеностабилизированные работы» вместо строительства малоэтажных домов, а второе предложение — строение новой линии производства ОСБ-плит производительностью 250 тысяч кубических метров в год.
Эти заявки они согласовывали с Ландышевым Сергеем Анатольевичем из департамента энергетики и промышленности Кировской области и Рамилем Ахмадуллиным из департамента лесного хозяйства, говорит свидетель.
Прокурор спрашивает, контактировали ли представители компании по этим вопросам с замгубернатора. Свидетель отвечает, что был Георгий Манчехин, курирующий вопросы промышленности, а после кадровых изменений в правительстве — Михеев Евгений Михайлович.
— Ну и с Никитой Юрьевичем в процессе совещаний по инвестропектам один раз отдельно обсуждали.
Судья Васюченко просит свидетеля рассказать, кто познакомил его с Белых. Цуканов рассказывает, что они познакомились на первом же совещании, на которое он попал. Оно касалось вопросов реализации инвестпроектов. Встречались только на подобных мероприятиях в правительстве, плюс еще были встречи в рамках «разного рода мероприятий на территории области», «в рабочем ключе».
— И один раз мы по просьбе Зудхаймера обуждали вопрос о реализации инвестпроекта, одна из последних встреч была.
— Это рядовой случай или неожиданно?
— Я не знал тему встречи. Я согласовал время, потом позвонил собственнику, спросил, что меня приглашает на встречу к Никите Юрьевичу, тема мне неизвестна; в курсе ли он. На это Зудхаймер сказал, что это по его договоренности с Никитой Юрьевичем, необходимо прийти и изъяснить все текущие проблемы предприятий.
Цуканов объясняет, что в УК «Лесхоз» было устранено отставание финансирования инвестпроекта в установленные Минропмторгом сроки, организовано и запущено производство, поэтому была необходима «помощь и содействие» в реализации этого проекта. На предприятия были приглашены руководители департаментов, чтобы они «своими глазами увидели, что творится на этих площадках».
Второй вопрос на встрече — по выводу из эксплуатации котельной, которую обсуживал НЛК. Этот вопрос, говорит свидетель, ранее неоднократно обсуждался на совещаниях правительства, так как был тесно взаимосвязан с модернизацией производства. Сам вывод входил в компетенцию муниципалитета, но муниципалитет затягивал с решением этого вопроса, поэтому НЛК обращался письменно за помощью к губернатору.
— Мной было озвучено Никите Юрьевичу, что с момента взникновения вопроса о модернизации данной котельной, с 2013 года до мая 2016 года никаких конкретных действий муниципалитетом и даминистрацией Кирова принято не было.
По его словам, губернатор ответил, что он в курсе этой проблемы. После вмешательства Белых «работа проводилась определенная», но с течением времени снова останавливалась. Во время этой встречи Белых попросил еще раз написать ему письмо с изложением обстоятельств.
— Ну не моих встреч, а Михеева… — замечает из клетки Никита Белых.
Прокурор просит подсудимого не вмешиваться в допрос, потому что это можно расценить как давление на свидетеля. Белых:
— А прокурора можно выгнать? Она какая-то нервная после отпуска.
Прокурор Тарасова просит сделать замечание Белых. Судья просит его выражаться корректнее, но замечание все же не делает.
— Ну, насколько я информирован, да.
— А откуда вы информированы?
— Со слов работников правительства области.
Работники — это чиновники Евгений Михеев и Сергей Малышев.
— А лично Белых вам об этом говорил, слышали вы от него такие фразы?
— На одном из совещаний было озвучено с уст Никиты Юрьевича, что он собирается встретиться с замруководителя федерального агентства лесного хозяйства на предмет внесения изменений по НЛК. Это был 2015 год, точную дату не скажу.
— Это как раз было то мутное время, опять же те преступные деятельности предыдущего собственника Ларицкого, — поясняет свидетель.
По его словам, налоговая служба «зашла с проверкой» в конце года, а реально начала ее уже в следующем году.
— Мы опасались, что нам насчитают большие суммы, которые придется выплачивать — те суммы, к которым мы никакого отншения не имеем, так как мы в тот период не работали.
Такие же пробелы он озвучил губернатору и относительно УК «Лесхоз» — была закончена выездная проверка, были доначисленны суммы пенни и штрафов за период действия предудыщего собственника компании, «которые мы вынуждены будем платить сами». По словам Цуканова, Белых его рассказ записал, но реакции какой-то не было, губернатор ничего не пообещал.
— Про инвестпроекты он был в курсе, мы коротко обменялись мнениями; что касается котельной — тоже был в курсе, потому что мы обсуждали это на совещаниях; что касается налоговой — однозначно сказать не могу.
— Белых нам рассказывал о возможности предоставления правительством области площадки для переговоров между организациями и налоговой службой. Вам что-то известно о таких переговорах?
— Наши предприятия лично не попадали на такие площадки, но вообще в области такие обсуждения были, что не все предприятия согласны с политикой налоговой службы.
— То есть УК «Лесхоз» и НЛК на такие переговоры не попадали?
— Насколько мне известно, нет.
— А правительство или губернатор вам предлагали участвовать в таких переговорах?
— Не припомню сейчас такого.
Прокурор интересуется, «после чего Зудхаймер попал на прием к Белых». Свидетель говорит, что не помнит, чтобы подобное обсуждалсоь. Гособвинитель спрашивает, знакомы ли Белых и Якубук?
Якубук встречался с Белых, «было тоже общение в интересах препдриятий», отвечает свидетель. Встреча, скорее всего, также была по просьбе Зудхаймера.
Прокурор спрашивает просил ли Зудхаймер поздравлять Белых когда-нибудь. Один раз свидетель передал ему подарок на новый год — бутылку вина, вспоминает свидетель.
— Дорогая?
— Не знаю.
— Ну какая стоимость примерно?
— Я в винах не разбираюсь, это же Юрий Александрович просил передать.
Пропурор спрашивает, кто такой Сысолятин. Это экс-директор НЛК, отвечает Цуканов. Лично с ним свидетель знаком, он «стоял у истоков начала реалзаци инвестпроектов НЛК и УК Лесхоз».
— Кроме того, он является фигурантом уголовного дела о незаконном возмещении НДС, который мы должн были заплатить по решение арбитражного суда. Одним из фигурантов дела.
О передаче денег Зудхаймером Белых свидетелб стало известно только из из сообщений в медиа.
Свидетель рассказывает, что у НЛК была тяжелая финансовая ситуация — после смены обственника был проведен аудит, который обнаружил, что внесенные в концепцию инвестпроекта производства — лыжи и паркет — нерентабельны. И в таком виде проект не может быть реализован.
Поэтому руководство компании и акционеры решили сосредоточиться на одном-единственном производстве — ОСБ плитах, а это требовало внесения изменений в концепцию инвестпроекта. Эти изменения подразумевали увеличение суммы инвестиций с 1,3 млрд до 1,8 млрд рублей, увеличение объема выпуска ОСБ плит, отказ от нерентабельных производств, а с учетом этого отказа и уменьшение лесосеки с 694 тысяч кубических метров в год до 464 тысяч.
При согласовании изменеинй со стороны праивтельства имелись препятствия, вспоминает Цуканов. Так, первая заявка была отклонена 5 мая 2014 года департаментом лесного хозяйства, вторая заявка была уже в ноябре — ее согласовали и отправили в Рослесхоз, но ведомство вернуло ее для предоставления полного пакета документов, и только в феврале 2015-го заявку вернули обратно в министерство.
Прокурор спрашивает Цуканова об участии предприятий в благотворительности или избирательной кампании по предложению губернатора или правительства. В избирательной кампании свидетелю участвовать не доводилось.
В виде благотворительности представители компаний участвовали в проведении различных конкурсов в лесной области, кроме того, вспоминает свидетель, Никита Белых собирал все предпринимательское сообщество в апреле 2016 года с просьбой оказать посильную помощь в восстановлении храма и участии в других социальных проектах. Предприятия Зудхаймера тоже участвовали в этой встрече.
После апрельского совещания, в первой половине июня, были направлены средства на восстановление храма — сумму назвать свидетель не может — одним платежом, и еще был другой перевод на счета фонда, «который занимался другими инициативами, в том числе восстановлением фасадов, всего такого».
Название фонда Цуканов точно не помнит, сумму тоже. После проведения данной встречи последовало направление в адрес участников этой встречи писем, где были указаны банковские реквизиты и другая информация.
— Мне об этом незивестно.
Прокурор просит попробовать его подробнее рассказать о благотворительности до 2016 года. Помимо лесных меропритятий, деньги выделялись на проведение разных «дней работников леса».
— С учетом сложности на предприятии мы могли оказать помощь только самым нуждающимся, в моем понимании — это дети и инвалиды. Детские дома, помощь в оплате счетов, топливо — бензин и оставшееся наследство от лыжного цеха — комплекты лыжные в школы, детские дома и другие учреждения.
Прокурор спрашивает, ради чего предприятия участвовали в избирательной кампании.
— Ну ради чего — это вопрос второй. Если обращается губернатор к предпринимательскому сообществу, если идет инициатива — как можно отказать? Конкретно в избирательной кампании мы не участвовали, только в благоустройстве. 1,1 или 1,2 млн было в 2016 году потрачено, а в 2015 — 500–600 тысяч.
Запись Цуканов производил на обычный диктофон, она хранилась у него дома. Перед тем как докладывать о встрече собственнику, он ее еще раз послушал, сделал для себя нужные пометки. Потом, когда было возбуждено уголовное дело, он рассказал о существовании записи Зудхаймеру.
— Потом у меня ее попросили сотрудники ФСБ или СК, — поясняет свидетель.
Потом на следствии его знакомили с расшифровкой записи, никаких искажений свидетель в ней не нашел. Отвечая на вопрос прокурора, свидетель рассказывает, что на встрече они были вдвоем в кабинете Белых, она заняла всего 8-10 минут.
Проблема, по его словам, была обозначена еще в конце 2013 года, в том числе на совещании по реализации проекта НЛК. Когда на обращение компании администрация города не среагировала «положенным образом» — то есть не начала поиск альтернативных источников энергии — НЛК обратился с письмом к губернатору, его отправили 18 апреля 2014 года. 20 мая 2016 года НЛК вновь обратилась к правительству Кировской области с той же просьбой.
Судья в очередной раз просит открыть окно, свидетель сам уже бежит его открывать, говорит что ему очень жарко.
Прокурор возвращается к разногласиям НЛК с налоговой службой: задавал ли Белых какие-либо вопросы по налоговой на встрече, требовались ли ему какие-то уточнения? Свидетель говорит, что нет.
— Вы сейчас это точно утверждаете, или помню — не помню?
— Я не припоминаю такого.
— Вас на следствии допрашивали?
— Конечно.
— Сколько раз?
— Два или три.
— Какое-либо физическое или психическое давление на вас следователь оказывал?
— Нет.
— Протоколы своих допросов вы лично читали?
— Читал и подписывал, конечно.
— Ну да, да.
— Вы этот диктофон переписывали на компакт-диск, еще куда-то?
— Да, копировал конечно.
— Когда?
— Когда уже встал вопрос, когда Зудхаймер попросил ее дать. Отдал по его просьбе сотрудникам Зудхаймера.
Адвокат Андрей Грохотов спрашивает, почему он решил скрытно записывать разговор с Белых.
— Почему скрытно, она не скрытно! У нас же не приватный разговор был, было общение публичное. Я даже не думал, что он один будет.
— А размер, как примерно диктофон выглядит?
— Ну не знаю… Как вот треть паспорта, только потолще.
Адвокат Цуканова в этот омент говорит, что есть еще один свидетель, у которого самолет в 19 часов, и потом у сторон уже не будет возможности его допросить.
Никита Белых спрашивает свидетеля, почему нлеьзя было диктофон на стол положить.
— То есть вы скрытно вели запись?
— Ну, наверное да.
Белых спрашивает его про встречу с предпринимательским сообществом, кто присутствовал и выступал.
— Говорил ли я, что с теми предприятиями, чьи собственники находятся не здесь, я буду отдельно встречаться? — уточняет экс-губернатор.
— По поводу отдельных встреч не припомню, но…
— Я говорил, что встречи с предпринимателями по данным вопросам будут происходить, не ограничиваясь этим совещанием?
— Возможно, я точно не помню. Всю информацию я дословно не помню, только то, что мне нужно для себя.
— Когда вы об этом совещании доложили Зудхаймеру?
— Не сразу после совещания, в очередной нашей рабочей бееседе. Не дальше чем в течение недели.
— Вы говорите, что согласовали с Зудхаймером сам факт и сумму благотворительного взноса, а Зудхаймер говорит, что понятия не имел о проектах по благотворительности.
Судья снимает этот вопрос, потому что Зудхаймера в суде еще не допрашивали.
Свидетель отвечает, что о размере взносов не говорили, а согласовывал Цуканов само участие предприятия в этом проекте, когда ему поступили письма из фонда.
— То есть вопрос суммы был оставлен Зудхаймером на ваше усмотрение? — уточняет судья.
— Ну, можно сказать и так.
Белых спрашивает, назывались ли на совещании сроки реализации проектов по фонтанам фасадам и тому подобному. Свидетель:
— Насколько я уловил, в течение июня-июля. Лето, надо в ближайший период собрать сумму, чтобы эти инициативы реализовать.
— По согласовани и завершению проектов, как вы считаете, роль Минпромторга и Рослесхоза была номинальной и формальной, или это органы, которые реально рассматривали документы и принимали решения в отношении заявок?
— Вопрос понятен… В моем понимании данные федеральные органы в обязательном порядке сверяют контрольные параметры реализации, если мы говорим о приоритетных инвестпроектах, но больше они ориентируются на представление субъекта. Потому что как реализуется по факту те или иные проекты — об этом более подробно знает только субъект. Это мое мнение.
По его словам, он не воспринял это замечание как угрозу исключения проекта из списка приоритетных. Белых:
— Как вы считаете, подобного рода рассмотрения проектов по другим предприятиям, реализующим инвестпроекты, происходили?
— Происходили, потому что мы даже в одно из совещаний попадали к вам после того, как вы проводили совещание по другому инвестпроекту в области освоения лесов.
Белых спрашивает, как часто Зудхаймер приезжал в Киров в 2015–2106 годах. Регулярности какой-либо не было, отвечает свидетель, но он приезжал, и все его приезды в Киров были ради встреч с Белых.
— То есть друих визитов в Киров, в рамках которых он со мной не встречался, не было? У нас-то все визиты запротоколированы.
— Ну я таких визитов не припомню.
— То есть в 2015 году его не было?
— Не готов сказать по 2015 году, не помю. В 2013–14 годах визиты были чаще, потом реже.
Подсудимый спрашивает, являлся ли Андрей Якубук членом советам директоров НЛК и УК «Лесхоз». На период работы свидетеля в НЛК Якубук в совете директоров и других органах управления не значился, отвечает тот.
— Ну, Никита Юрьевич… Я смотрю с призмы своего подхода к делу. Понятно, что у правительсва области очень много задач, функций… Лично на мой взгляд, ну, если объективно смотреть, ситуация сильно затянулась с решениями по нам по ряду причин и обстоятельств. То что касается и инвестпроектов, и вывода котельной — она затянулась. Я не берусь судить но…
— Я-то как раз согласен, просто это обвинение считает, что я оказывал покровительство…
Прокурор Тарасова снова начинает громко возмущаться, и Белых переформулирует вопрос.
— Оказывалось ли покровительство, были ли необычны отношения губернатора с НЛК и УК «Лесхоз»?
— Ну покровительство — это размыто очень, но по УК «Лесхоз» решение должно было быть принято еще в конце 2013 гдоа. Оно принято не было.
— В связи с чем? — спрашивает судья.
— В связи с тем, что не было четкого понимания, оставлять эти проекты, или завершать их, или исключать из перечня. А в связи с чем и как — не знаю. На мой взгляд, должно быть принято то или иное решение.
— Так вам известно, почему такое решение не принималось?
— Мне неизвестно. Моя задача была обеспечить деятельность предприятия и предоставить всю информацию правительству и, единственное, при общении с тем же Михеевым и Ландышевым, мне говорили, что последнее решение будет за губернатором. Это была череда встреч, совещаний, совменстной работы, которая затянулась.
— То есть мы с ноября 2013 год рекомендовали, просили внести изменения в проект?
— Рекомендовали представить предложения. Мы их представляли, но они по известным причинам отменялись, потому что не соответствовали взгляду области и правительства, либо возникали еще какие-то сложности.
— Правительство помогало как-то?
— Никита Юрьевич, ну как мне на этот вопрос ответить? — разводит руками свидетель.
— Ваше мнение, позиция правительства в целом была, чтобы исключить проекты или сохранить?
— Мне только известно, что попытки сохранить инвестпроект предпринимались. Как наши, так и правительства.
— Отлично!
При этом все понимали, что котельная три года не простоит, поэтому вопрос надо было решать быстрее, замечает Цуканов. В 2014 году администрация стала прорабатывать вопрос, но ближе к концу отопительного сезона 2013–14 работа застопорилась, и тогда предприятие обратлось с письмом к губернатору.
Белых говорит, что трехлетний мораторий истекал к ноябрю 2016 года — было ли у предприятия право предпринять какие-то действия? Прокурор протестует против вопроса, но судья его оставляет.
Свидетель рассказывает, что они не имели права оставить без тепла больницу, роддом и другие социальные учреждения. По закону в случае срыва отопительного сезона к ответственности был бы привлечен руководитель снабжающей организации, то есть как раз Цуканов. Поэтому на котельную приглашали главу администрации города, «били во все колокола», чтобы сдвинуть вопрос этот с мертвой точки, а не ждать окончания 2016 года.
Белых спрашивает, выражал ли он на встрече, которую записывал свидетель, обеспокоенность ситуацией с котельной. Свидетель говорит, что выражал, и что Белых попросил описать это все в письме.
Тогда подсудимый спрашивает, пригласил ли Цуканов на НЛК его подчиненных Михеева и Ландышева до встречи или после. «До встречи, и вы еще сказали: «Да, я в курсе, что они приедут»».
— Ну в рамках той встречи с предпринимательским сообществом, те инициативы, которые вырабатывались, они с вашей стороны каким-то образом продвигались.
Белых просит подробнее объяснить об уголовном преследовнии Сысолятина. Прокурор сразу встает и возражает, поскольку вопрос не относится к существу. Судья снимает: «Будет Сысолятин, мы его и спросим».
— Осуществлялось ли со стороны правительства что-то, выходящее за рамки делового общения между правительством и предпринимателями?
— Это были рабочие, деловые отношения, ничего выходящего я не вижу. Сложность и медлительность взаимодействия по НЛК об этом говорит, везде бралась пауза для проработки того или иного решения.
Белых спрашивает, кто был собственником УК «Лесхоз»? Когда свидетель возглавлял компанию 75 процентов было у Зудхаймера или подконтрольных ему компаниям, и 25 процентов — у правительства области в лице КОГУП «Полиус».
Кому принадлежит компания, Цуканов не знает.
Грохотов спрашивает, в чем был смысл сделки по переуступке этого долга. Свидетель говорит, что это лучше у Зудхаймера спрашивать. По словам Цуканова, тот «был в курсе ситуаций, которые требовали обсуждения с ним».
— Он вам рассказывал о своих встречах и переговорах с Белых?
— Рассказывал.
— Вам известно о передаче Зудхаймером каких-нибудь денег Белых?
— Нет, мне неизвестно.
Прокурор спрашиает, какую сумму Зудхуймер вложил в предприятия. Точную сумму назвать свидетель не может, но в 2013 году Зудхаймеру пришлось, помимо того, чтобы направлять деньги на реализацию проектов, произвозить оплату долга по зарплате, долга по НДС, текущей кредиторской залолженности — все это пришлось ему самому покрывать.
— На каком-то промежуточном этапе это была сумма порядка 67 миллионов долларов. На сегодняшний день само предприятие, НЛК, имеет задолженность по всем кредитам, займам, долгам — порядка 80 миллионов долларов.
Цуканов говорит, что «предприятие само было готово полностью к банкротству, и никаких других там вариантов не было», потому что «в наследство от предыдущего собственника» достатолось огромное количество проблем.
Прокурор уточняет:
— Уставная цена «Лесхоза» была 10 тысяч рублей, а сколько вложил Зудхаймер туда?
Свидетель объясняет, что правительство вложило в предприятие 2 500 рублей, а вышло оттуда с 36 млн рублей, а Зудхаймер уже вошел туда, вложив 409 млн рублей.
Тут судья Васюченко просит называть предпринимателя Судгаймером, как указано в обвинительном заключении.
— Ну я его знаю как Зюдхаймера, но какая разница, это же одно и тоже лицо!
— А обсуждая вопрос налоговых проверок на встрече с Белых, вы на что рассчитывали?
— Задача первая была встретиться и изложить, а лично я рассчитывал на то, чтобы как-то Никита Юрьевич посодействовал в том, чтобы у налоговой было понимание — что все, что они пытастя охватить, специально зайдя с проверкой перед началом нового года, что все, что там будет найдено — это опять отразится на работе предприятия, и самое главное — что это не наших рук дело, а предыдущего собственника, за которого новый владелец уже и так выплатил порядка 80 млн рублей долга по налогу с НДС.
— То есть вы расчитывали на содействие?
— Ну да.
— Проценты предприятие не платило, еще в первый год у предприятия стояла задача рассчитатья по всем внешним долгам.
Свидетель рссказывает, что у них были ежемесячные платежи по 200 и 400 тысяч долларов, и платились они в течение полутора лет, «неимоверную сумму».
Белых спрашивает, знает ли о Цуканов о налоговых проверках, которые насчитали пени и штрафы за неудержание процентов, которые не платились Зудхаймеру.
— Я тут массу интересного в документах нашел! — восклицает экс-губернатов.
— Ну, я точно не знаю.
— То есть недоимки, пени, штрафы по доходам, полученным Зудхаймером как физическим лицом, по договорам займа, выданным возглавляемому вами предприятию, вы не помните?
— Не помню.
Свидетель подтверждает, что давал такие показания.
Белых удивляется:
— А откуда вообще Прага взялась, это Зудхаймер сказал? Я просто в Праге с ним не встречался.
— Ну может я так понял его, это он говорил.
— Просьба оказать содействие, Евгения Михайловича мы пригласили… это по НЛК. А после того как он его посмотрит, надо по УК тоже признать…
Угу-угу, — постоянно говорит Белых.
Слышны такие фразы: «основные инвестиции уже даже перевыполнены..», «спасибо за помощь в минпромторге, сейчас они приняли только рассматривают», «суды все проиграли, сумма более 80 млн рублей ушла».
— Угу, угу.
— Не успели только второй инстанции суд проиграть, на следующей день уже пришла с налоговой проверка, пришли так рано, чтобы захватить 2012 год…
— А сейчас проверка идет?
— Идет, мы жалобу написали…
Затем собеседники обсуждают котельную, говорят о том, что на дворе уже конец мая, лето пролетит незаметно. Цуканов жалуется Белых:
— Мы не отказываемся топить, но смущает состояние этой котельной, не хотим подвести роддом и больницу…
— Угу, угу.
Белых уточняет у собеседника о сроках вывода котельной их эксплуатации, тот отвечает.
— Ну вот в принципе и все.
—Все, спасибо, ага. Всего доброго!
После этого прокурор зачитывает отрывки из нескольких других протоколов допроса Цуканова.
— Мне было сказано основным акционером изложить проблемы, чтобы по ним была помощь. Я так и сделал, — отвечает тот после раздумий.
— То есть вы не рассчитывали на оказание содействия?
— Ну, рассчитываем мы на много, а тут я озвучил проблемы с надеждой на то, что содействие какое-то должно быть.
Белых:
— Какого рода содействие?
— В моем понимании… я хотел, чтобы налоговой донесли, по-своему изложили, что все, что сейчас найдется [во время проверки] — это касается бывших собственников. И для чего в принципе заходить в конце года — чтобы захватить тот период.
Белых уточняет у свидетеля, кому принадлежит фирма «Ремигал Консалтндс Лимитед». Цуканов говорит, что фирма была подконтрольна Зудхаймеру.
Свидетеля отпустили. Стороны обсуждают, кто выступит на следующем заседании.
— Вы готовитесь в кабинете, а я в камере! — ругает Белых прокурора.
— У вас больше возможностей!
Заседание закончилось. Процесс продолжится 1 ноября.